«Домой тянет, на Алтай»
«Сибирь меня на 300% переделала» – говорит наш герой, врач-отоларинголог, глава многодетной межэтнической семьи Мохаммед Шоклат. Много лет назад марокканец влюбился в русскую девушку родом из Петропавловского района – так Алтай стал его домом.
«Любовь моя сибирская»
«В своей тарелке», «как рыба в воде» – это Мохаммед про Алтай говорит, поговорки из него так и сыплются. Помимо родных языков, арабского и французского, он знает английский, русский же начал учить в начале 90-х, приехав учиться в нашу страну. Прежде чем стать студентом Алтайского медуниверситета, закончил в Краснодаре языковые курсы. Собеседник вспоминает, как непросто привыкал к России. Поначалу, бывало, пытался в магазине драхмами рассчитаться вместо рублей, а забыв нужные слова, объяснял жестами, что ему нужно, чем смешил продавцов и покупателей. Именно русский язык пригодился ему более других. Судьба Мохаммеда решилась под Новый, 1994 год, в Барнауле. Студенты АГМУ пришли тогда на дискотеку в политех, где училась Светлана, там молодые люди и встретились.
– Мы были молоды, влюблены, отношения развивались, и в какой-то момент решили пожениться. В 1996 году сыграли свадьбу, причем дважды: по нашим традициям, и по марокканским, – рассказывает женщина.
– Развивались до такой степени, что мы уже не могли жить друг без друга. Можно сказать, я сразу взял быка за рога, – поправляет жену Мохаммед. – Она любовь моя сибирская, одна на всю жизнь, ради нее я поменял страну, теплое атлантическое побережье на Алтайский край, и не жалею об этом.
Надо отдать должное родителям наших героев – они приняли выбор детей без экивоков на иную веру. Нет уже на этом свете мамы и папы Светланы, ушел из жизни и отец Мохаммеда. А на Алтае любит бывать его мама, Айше, правда, только летом, зимние холода для нее экстремальны.
Единственная формула
После окончания АГМУ молодой врач вместе с русской женой и первенцем Ренатом вернулся на родину и четыре года практиковал в одной из столичных клиник Марокко. Говорит, надо было отдать долг, имея в виду сыновний прежде всего. Сын дипломата, которому семья помогла получить хорошее образование в России, не мог нарушить семейных устоев. А Светлана попала в реальную «дольче вита», которую раньше лишь в кино видела. Трехэтажная вилла в элитном городке Эль Джадида (90 километров от Касабланки), где жили в основном випы. Океан, лазурное небо, полгода пляжный сезон, и обеспеченная семья мужа, тепло принявшая русскую невестку. Все это девушке, выросшей в суровой Сибири, досталось по праву замужества. Но… тосковала сибирская душа. Без родного языка, друзей, без морозов да снегов в полнеба. Светлана, беременная вторым сыном, улетела домой рожать.
Конечно, у Мохаммеда, респектабельного доктора, был выбор, вера позволяла взять вторую жену (так, как сделал это в свое время его отец). Но он уехал следом за своей Светланой на Алтай, как оказалось, насовсем. Малышу Дмитрию – он родился в Бийске – на тот момент еще и двух месяцев не исполнилось. Многих этот переезд удивил, а для мужчины все было очевидно: «Я этим детям отец и должен был сам их растить – не чужой дядя».
Сказать, что трудно было привыкнуть выходцу из другого мира к жизни в алтайском селе – ничего не сказать. Постигать пришлось одновременно множество неведомых ранее истин. Профессиональную, к примеру: врач, который учился на хирурга, как Мохаммед, приехав работать в деревню, автоматически становится универсалом на все руки, хоть терапевтом, хоть акушером-гинекологом. Вот уже двадцать лет Мохаммед Шоклат – единственный отоларинголог Петропавловской ЦРБ. «Чудесный человек», «прекрасный чуткий доктор», «золотко наше» – эпитеты, лестные для любого врача, мы слышали от местных жителей. Согласитесь, такое уважение сельчан, экономных на чувства и эмоции, еще заслужить надо. У Светланы, мастера местного филиала Юго-Восточного ДСУ, работа тоже не легкая, помимо этого, супруги разводят КРС. Устают, конечно, зато живут достойно. Труд – единственная формула благополучия, работающая на селе.
Делить домашние заботы на мужские и женские в семье не принято, по словам главы семьи:
– Кто свободен, у кого есть время, тот и готовит ужин. Такие вопросы даже не возникают. Тем более, сейчас не проблема готовую еду домой купить. Время от времени и я к плите становлюсь, могу что-то сделать из русской кухни или арабской. Шашлык, например. Или любимое блюдо семьи – суп харира, марокканский рецепт. Все, больше ничего не умею.
«Моя королева»
В разговорах о двух мирах, объединивших супругов, рушатся мифы про сибирское здоровье, живучих, как и его носители. Мохаммед на своем врачебном опыте убедился: нет разницы, где родился человек. Одинаково докучают жителям теплого Марокко и сурового Алтая гипертония, болезни сердца, диабет, лор-патологии. Да, те самые гаймориты с тонзиллитами, которые у наших земляков легко объясняются холодным климатом. Но ведь заболевания органов дыхания не редкость и для соотечественников Мохаммеда!
– Вы думаете, чем теплее климат, тем лучше здоровье? Нет, так это не работает. Горячий, сухой и пыльный воздух южных стран провоцирует многие респираторные заболевания и аллергии. Лучший климат для человека – умеренный, чтобы не холодно и не жарко, не сухо и не влажно. Но это идеальные условия, которые вряд ли возможны. Именно поэтому так востребованы во всем мире врачи моей специальности, – объясняет доктор Шоклат.
Время летит быстро, а дети растут еще быстрее. Сыновья супругов Шоклат уже взрослые. Ренат – электромонтер, учится на энергетика. Дмитрий – студент АГМУ. Мечтает о профессии врача и младшая, София, тоже коренная сибирячка, она 8-й класс закончила. «Моя королева» – Мохаммед просто тает, стоит дочке вскинуть на него огромные, в пол-лица карие глаза в обрамлении густых ресниц.
Меж тем самые сложные для него вопросы по сию пору – про родину. Конечно, это место, где человек родился. Ностальгия по Марокко накатывает чаще всего на излете изматывающе долгой зимы, когда душа тоскует по солнцу и теплому океанскому прибою. Отпуска семья старается проводить в гостях у бабушки Айше. А потом привозит с побережья Атлантики открыточной красоты – прямо «вау!» – фото. Но…
– Это эйфория, она быстро проходит. Десять дней, ну, пару недель… Родню проведали, накупались, загорели, вкусняшками полакомились, и все, домой тянет, на Алтай. Мама спрашивает: ну чего так быстро-то, погостите еще. А мне до слез хочется в Петропавловское, – признается Мохаммед. – Здесь мои дети и жена, с которой мы уже более тридцати лет вместе, значит, здесь мой дом. Я много где в России бывал, объездил много регионов, каждый прекрасен по-своему. И, кажется, ее людей неплохо узнал. Но разгадал ли я русскую душу? Нет, пока нет.
На врезке:
Классический рецепт супа харира
Расчет на 5 порций.
Нут (1 стакан) предварительно замачиваем на несколько часов в холодной воде, затем сливаем ее, заливаем свежей и варим до полуготовности, снимая пену. К нуту отправляем по полстакана чечевицы и риса, оставляем на огне еще на 15–20 минут.
Мясо (лучше всего баранина, но можно говядину или птицу), 500 граммов, мелко нарезанное, обжариваем на растительном масле в глубокой сковороде с овощами (головка лука репчатого, 3 черешка сельдерея, 1 болгарский перец). В обжарку всыпаем специи: по чайной ложке куркумы, зиры, паприки, кориандра, сушеного чеснока; по вкусу – черного перца и соли. Вливаем воду (чтобы полностью покрыть смесь), заправляем измельченными в блендере томатами (3–4 плода, в зависимости от размера), тушим вместе до готовности мяса. Туда же выкладываем готовые нут, рис, чечевицу, перемешиваем, варим еще 5–7 минут. Суп должен получиться густым, но не слишком, поэтому на этапе завершения, возможно, надо будет еще влить мясного бульона. Посыпаем нарезанной зеленью (кинза, укроп, молодой чеснок), закрываем крышкой и томим еще немного перед подачей на стол.

Деревенское счастье Мехроджа Таскинбоева
Нет плохих национальностей – есть люди, хорошие и не очень. И когда в новостях в негативном контексте снова нарочито прозвучит это слово, уже почти ставшее нарицательным, «мигрант» – не торопитесь выплескивать с водой и ребенка, дорогие читатели. Сегодня мы расскажем о семье Мехроджа Таскинбоева из Шипуновского района – работяги, прекрасного сына, мужа и отца, человека, который обрел счастье на Алтае.
И коровы в придачу.
Порожненский сельсовет – это три села, Порожнее, Баталово и Артамоново, в которых суммарно проживает 790 человек. Глава сельсовета Наталья Говоркова замечает: «Вам повезло, идут дожди, хозяева дома, иначе ловить бы вам Мехроджа в полях».
Парню 27. Он рассказывает про Таджикистан лаконично. Его родной Ворух – пригород Исфары, Согдийская область. Овеянная легендами древняя Согдиана, где основал восточную сатрапию своей империи Александр Македонский. Отсюда Великий шёлковый путь вел до самой Византии. Здесь процветал зороастризм…
Сейчас все куда прозаичнее. Регион бедный, горный, плодородных земель мало, работы нет, а семьи многодетные кормить нужно. Вот и уезжают юноши, едва окончив школу, из родных мест в поисках лучшей доли. Так с горечью в голосе Мехродж объяснил исход народа таджикского. Оседают в России, работают на стройках, торгуют фруктами-овощами. Таких же, как Мехродж, выбравших деревню на жительство, – единицы.
Но десять лет назад и он, было дело, рванул в Москву, наслушавшись баек про большие заработки. Языка не знал совсем, туго ему пришлось. Работал, где брали – грузчиком, на стройках. И сам не заметил, как слился с массой смуглых неулыбчивых гостей столицы. Повезло встретить добрых людей – они и язык помогли освоить, и гражданство РФ оформить. Но к тому времени парень уже решил, что в Москве не останется.
– Десять лет назад я получал 130 рублей в час. Надо было платить за еду и жилье, проезд в метро, домой отправлять деньги. Едва концы с концами сводил. Может быть, кому-то это нравится, раз люди так рвутся в Москву. Но я поговорил с отцом и дядей, они сказали, нельзя так жить. У человека должны быть корни. Я зашел как-то на Avito, нашел вот этот дом,который хозяин продавал с десятью коровами в придачу. И подумал: почему и бы нет? В сентябре 2016 года я переехал в Порожнее, – рассказывает свою историю Мехродж.
Не манна небесная
Сейчас ему 27. То есть на момент переезда двадцать было. Первую зиму провел в доме один, окна снегом заносило под самую крышу – он и не знал, что такое бывает. К тому же, оказался первым в роду, кто решился разводить КРС, развивать молочное направление. Правда, не знал, с какой стороны к корове подойти. Выручила соседка, Галина Сергеева, научила новосела премудростям дойки и ухода за животными.
На выручку пришла родня, следующим летом переехали в Порожнее мама, отец и брат. Управляться с хозяйством стало легче. Но остро не хватало денег – надо было строить коровник, покупать сельхозтехнику, заготавливать сено. Пару годков новичок промыкался, пока знающие люди не подсказали войти в программу господдержки, получить субсидию на развитие КФХ. Так начинающий фермер Таскинбоев попал в проект «Агростарт-Шипуново», защитил бизнес-план в Минсельхозе, получил подъемные на покупку техники и модуля для охлаждения молока.
На манну небесную реалист Мехродж не рассчитывал, конечно, но даже его кое-какие моменты неприятно удивляли. Кредит на развитие КФХ, анонсированный «Россельхозбанком» под 5%, на деле выходил под 16%. Это, скорее, кабала для человека с аграрным стартапом.
Четко все просчитывая, наш герой крутится как может, на свои. Молоко на переработку сдал – деньги в дело вложил. Получается небыстро, зато надежно. За несколько лет коровник построил, поголовье нарастил, техникой необходимой обзавелся. Пресс-подборщиком, например, который позволяет серьезно экономить на кормозаготовке. 300-килограммовый тюк сена-то уже полторы тысячи стоит, если готовые покупать.
И общественное признание не заставило себя ждать. По итогам трудового соревнования Мехродж не раз выходил в районные лидеры по объемам реализации продукции подсобного хозяйства.
– Я прошел самое сложное – первые десять лет пути. Основное сделано, есть земля, силы и желание работать, развиваться, растить детей, – говорит собеседник.
Новые россияне
Словом, прижился он в Порожнем. И с соседями прекрасно ладит. «Хороший парень, толковый руководитель, селу помогает по мере возможности, и семья у него замечательная, нам бы побольше таких, – смущая хозяина дома, говорит Наталья Говоркова. Молодая хозяйка Флора меж тем дастархан накрывает по таджикским обычаям прямо на полу. О, как же это приятно, устав в дороге, удобно устроиться на подушках, попивать чаек с орешками, изюмом и национальными вкусняшками, которым ты и названий-то не знаешь…
У супругов сыновья-погодки, Амир и Али, трех и двух лет. Третий, тоже мальчик, на подходе. Новые граждане России.
Наталья Викторовна смеется, вспоминая, как несколько лет назад все наседала на парня: женись да женись. Думала, шутит он, рассказывая про невесту, которая в школе еще учится. Оказалось, так и есть. С Флорой они в одном селе жили, Мехродж ждал, пока она получит аттестат. Едва прошел выпускной, его родня засватала девушку заочно.
– Договорились наши семьи, а потом я сама к нему приехала. Из Худжанда меня родители отправили, а в Новосибирске дядя встретил, сюда привез. Привыкла к новым местам быстро, потому что русский язык знала. Здесь теперь мой дом, не жалею, что поменяла Таджикистан на Сибирь. И зимы на Алтае не такие уж страшные, и люди хорошие. А скучно станет – у меня соседка тетя Галя есть, мы с ней душа в душу, – рассуждает Флора.
Тот факт, что у женщины в 21 год уже трое детей, может удивить кого угодно, только не таджиков. Там, где выросли супруги, норма и четверо, и пятеро. На ней заботы о детях, о доме, пока семья на хозяйстве. Как-никак двести голов КРС, более семидесяти дойных коров.
«Моим не положено»
С этим прекрасно устроенным ладом как-то не вяжутся новости, что льют на наши головы: там депортировали нарушителей миграционного режима, здесь – усмирили драку с участием мигрантов… Как Мехродж относится к тому, что сейчас происходит в стране?
– Вообще об этом не думаю, мне некогда. Не имею отношения к тем, кто, приехав в Россию, совершают преступления. Есть люди хорошие, есть не очень. Национальность тут ни при чем. Ни разу здесь у меня не возникало споров на этнической почве. И с соседями ладим, дверей друг от друга не закрываем, если надо помочь – помогаем. Это нормально. В России жить легко. Приехал – соблюдай ее законы, уважай местные обычаи, работай.
Ключевое слово произнесено, и Наталья Говоркова с готовностью, а может, и в назидание иным местным жителям, продолжает тему:
– Работают Таскенбоевы – мама не горюй. Мехродж с нуля все поднял, а теперь и вся семья трудится – обиходь-ка такое хозяйство! В этом году работы очень много. Травы уродились – только успевай косить, сено заготавливать. Лишь ленивый нынче не косит…
К слову, про ленивых. Здесь, в алтайском селе, Мехродж не может найти работника среди местных жителей. Этот сельский мир наизнанку, в котором работа ищет человека, а не наоборот, для него, постигшего язык и культуру своей новой родины, остается неразгаданным феноменом:
– Как можно жить в селе, не работая? Не понимаю. Зарплату предлагаю 80 тысяч рублей, обедами кормлю, оплачиваю жилье, но… Вынужден был «выписать» пастуха из Киргизии – не мог найти работника среди местных. Люди просто сидят и ждут выплат детских пособий. Один ребенок – 13 900, если трое – уже за сорок выходит. При этом ругают государство…
– Мехродж, а ваша семья детские выплаты получает?
– Нет, моим ребятишкам не положено. Я считаюсь богатым, потому что работаю. Пособие-то начисляют с учетом доходов, расходы в расчет не берутся, а у меня к тому же еще и сельхозтехника есть…
Стоп! Боюсь, что создала безрадостную картинку каторжного труда сельчан. Конечно, это не так. Выбираются в люди Мехродж с Флорой, чаще всего на свадьбы к многочисленной родне, раза два-три в месяц такие торжества случаются. Ездят по очереди с родителями и братом, чтобы кому-то на хозяйстве оставаться, и сами любят гостей принимать. Счастливы ли они? Вопрос вызвал недоумение собеседника:
– Человеку легко быть счастливым. Если есть дом, здоровы родные, возможность работать,зарабатывать. Разве мало?
Тамара ПОПОВА

Овчинниково и его «Рассвет»
Долгий ли век отмерен деревне или ее уже можно записывать в «умирающие» – это все от людей зависит. Если привязаны сердцем к тому месту, где отчий дом стоит, значит, все хорошо, продолжится ее судьба, начатая предками, обживавшими Алтай.
Встречи на крыльце
Фамилия, семья, династия, род, родина – все это понятия одного порядка, как ты их не тасуй. В Овчинниково Косихинского района все это знают и понимают. Мы приехали сюда ранним утром и не пожалели. Пока ждали, когда в школьном дворе соберется народ, увидели то, ради чего стоило не выспаться. Ленивое августовское солнышко неспешно выкатывалось на небо, любовалось собой в крошечных зеркальцах росы на нежно-зеленом атласе травы… Наверное, благодать выглядит именно так. Ни ругани тебе в автобусной толчее, ни городской загазованности, от которой с утра трещит голова.
У Овчинниково – два столпа. Сельхозпредприятие «Рассвет», первый друг и помощник местного очага знаний. В документах он значится как филиал Контошинской, но так его здесь никто не называет. Школа – она и есть школа. К слову, школьное крыльцо – излюбленное место встреч овчинниковских подростков. Во-первых, здесь им хорошо и уютно; во-вторых, только тут, под роутером, хорошо ловит Интернет.
Мы предупреждены заранее, а потому и не удивляемся часто повторяющимся фамилиям педагогов, учеников и работников якорного хозяйства. Династии – корень всему. Окончив местную школу, ребятишки получают нужную на селе специальность, возвращаются в Овчинниково. Профессиональный выбор здесь не так велик, конечно, как в городе, люди на земле работают или учительствуют, но им и в голову не приходит сетовать на «ограниченность рынка труда». Они с малых лет к этому привыкли. Профориентация для них весьма наглядна: и пример родителей перед глазами, и в школьной производственной бригаде летом проходят практику все без исключения, начиная с первоклассников. Это нормально для села, что бы там ни думали желающие прокричать про использование детского труда.
«Отец ждёт»
Наш план, сделать с ребятишками фотосессию, едва не сорвался. Мы не знали, что спозаранку многие подростки с родителями на работу отправляются «гайки крутить», чем-то несложным взрослым помочь. Заведующая Овчинниковским филиалом Контошинской средней общеобразовательной школы Екатерина Ноговицына уверяет: никто ребят не заставляет – им самим интересно.
Шестиклассник Миша, младший из четырех детей семьи Гепнер, например, подъехал к школе быстро, но был хмур. Его оторвали с утра от важных дел ради такой ерунды – позировать для фото в газету. Глянув по– мужски сурово, парень сказал как отрезал: «Давайте быстрее, мне некогда, отец ждет».
Екатерина Прокопьевна меж тем знакомит нас с местными реалиями. В этом филиале всего 12 школьников. В прошлом учебном году не было 1-го и 3-го классов, 7-го и 9-го (ГИА по этой причине не сдавали). Зато 1 сентября на линейку придут четверо первоклашек, всего же в начальной школе будет учиться девять ребят. Рост для малого села значительный. Еще одна особенность – школяры в основном из многодетных семей. Люди в Овчинниково не боятся рожать. В остальном же школа как школа. Участвует в конкурсах, ребятишки ведут исследовательскую работу, их научный руководитель – Светлана Барановская, учительистории и обществознания (параллельно она ведет ИЗО, ОБЖ, техногию).
Барановские – одна из фамилий, которую часто можно слышать в селе.
Муж Светланы Николаевны Андрей Владимирович – водитель в «Рассвете». Их сын Антон – выпускник местной школы, окончил АГАУ, женился, вернулся домой, а с началом СВО ушел воевать за страну и уже два раза приезжал в отпуск.
Детские руки
Родители помогают и радующие глаз входящего цветущие клумбы перед фронтоном школы обрабатывать, и большой пришкольный участок с садом, картофельным полем, овощными грядками. Даже бахча здесь своя.
– Посмотрите, какие у нас арбузы, в сентябре они становятся прекрасной витаминной добавкой к питанию учеников, – хвалится преподаватель иностранного куратор школьной производственной практики Нина Батанова. – Хотя вот чего не понимаю. Сажу дома эти же семена, и земля та же – не растут. А здесь – большие, сладкие вызревают. Мы думаем, это потому, что детскими руками высажены и обихожены.
Нина Ивановна – из приезжих. Тридцать лет назад замуж вышла за местного парня, да так здесь и осталась. Выбор у перспективной выпускницы вуза был, ей предлагали должность переводчика в солидную компанию, но любовь решила все. Сегодня сельская учительница и представить не может, что могла ее судьба сложиться как-то иначе. А грустит она, вспоминая 1996 год, когда приехала сюда. В сельской школе училось тогда 64 ребенка, то есть в 5 раз больше, чем сейчас.
В словах собеседницы ни капли фарисейства. Ее сын Александр – студент АГАУ. Уже известно, что стажироваться будет в соседнем Контошино, в хозяйстве фермера Анатолия Иванова. О том, чтобы в городе остаться, у парня и мысли нет. Семья – здесь, любимое дело – здесь, платят хорошо. А город – он под боком, и никуда не денется.
Замкнутый круг
В Овчинниково официально зарегистрированы 253 человека, но по факту проживает лишь 150, – сообщила Екатерина Наговицина, которая не только директорствует, но еще и сельскую участковую комиссию возглавляет. Такая демография в замкнутый круг село заводит. Чем меньше жителей, тем скромнее вливания в населенный; а чем ниже уровень благоустройства, тем сложнее сделать территорию привлекательной для молодых специалистов. Не единожды планы благоустройства алтайской деревни спотыкаются о пресловутый принцип подушевого финансирования.
Меж тем никто не объясняет, почему жителям малых сел «не положены» приличные дороги и весь тот набор необходимых учреждений, который принято называть соцкультбытом. В Овчинниково есть, слава богу, свой медпункт с фельдшером, скорая в случае надобности из райцентра минут за двадцать «добегает». Но детский сад закрыт еще в 90-е, за ненадобностью – в те смутные времена мало ведь кто решался рожать… А недавно не стало и клуба. Школаостается форпостом села. Но и она требует немалых вливаний. Проводя «АП» тихими пока коридорами исторического здания, размещенного в бывшем поповском, 1908 года постройки, доме, Екатерина Ноговицына констатирует:
– Мы уже несколько лет ждем хорошего ремонта, а он все переносится и переносится. Районный комитет по образованию в силу возможностей помогает, вложился в замену кровли, мы акцию объявили «Поможем родной школе», выпускники откликнулись, «Рассвет» средств добавил, нашел мастеров. Словом, перекрыли старую крышу кровельным железом – теперь не течет над головами ребят. Нам без хозяйства никак. Оно дороги чистит, ремонтами помогает и транспортом, когда надо талантливых детей вывезти на конкурс в район или в край. Рабочие места дает их родителям.
– Какое из школьных событий вам надолго запомнилось?
– 2006 год, когда мы стали победителями нацпроекта «Образование» и выиграли миллион рублей. Приобрели тогда спортинвентарь, учебную литературу, оборудовали кабинеты компьютерами, а преподаватели побывали на курсах повышения квалификации… Почти двадцать лет уже прошло.
Найти слова и аргументы
К животрепещущему разговору подоспела Любовь Понамарева, заместитель директора хозяйства «Рассвет». Предприятие старается быть крепкой опорой села отнюдь не из альтруизма, по ее словам:
– Эти дети вырастут и к нам придут работать. Мы надеемся. Все зависит от родителей. Но многие сами отправляют ребятишек в город, неважно, зачем, главное – уезжай. А если находят мама с папой слова и аргументы – возвращается ребенок, получив специальность, и уже свое гнездо здесь вьет. У нас остаются вот такие, знающие, что работать на своей земле – это удовольствие. Живут и никуда не собираются. Тем, кто этого не понял в детстве, потом уже сложно объяснить. Я недавно даже поспорила с одной из местных женщин. Спросила, почему она свою дочь отправила учиться на повара в Барнаул, если в нашей Косихе есть прекрасное профучилище. В ответ услышала: «Чтобы моя дочь осталась в задрипанном селе?» Ну на нет и суда нет.
К слову, все 12 человек, работающих сейчас в хозяйстве на уборочной, – выпускники местной школы. По фамилиям сельских династий – Латкины, Заугольниковы, Барановские, Ноговицыны…
– Да, Виктор Степанович Ноговицын, руководитель сельхозпредприятия – мой муж, – скромно подтвердила директор школы. – Родился и вырос в Овчинниково, начинал здесь бригадиром, а в 1993-м после реорганизации совхоза «Советский» сельчане попросили его возглавить базовое хозяйство.
Начали мы было вместе считать совместный трудовой стаж семей, да запутались, бросили. Прекрасное сельское «кумовство» – вот вам и весь секрет благополучия маленького Овчинниково. Когда вся семья здесь, куда ехать, какого еще счастья искать?
Дети Любови Понамаревой тоже окончили эту школу, а теперь здесь уже учительствует ее старшая внучка Настя, простите, Анастасия Сергеевна Берсенева. Младшая, будущий ветеринар, тоже намерена вернуться домой.
На ком всё держится
– Город растет, развивается, а деревня лишь энтузиастами и держится, – рассуждает Любовь Анатольевна. – Прямо так и напишите. Нашей молодежи вечером даже пойти некуда – клуб-то закрыли, обескровили село и даже с жителями не посоветовались. Прежний глава сельсовета все единолично решил и подписал. И не надо говорить, что при подушевом финансировании ничего от него не зависит. Если бы он только захотел, поговорил с людьми, заручился нашей поддержкой, ДК оставили бы, я на 100% в этом уверена. Фермеры, производственники готовы помогать селу. Бога ради, пусть приезжают новые хозяева – встретим, дадим жилье, поможем обзавестись хозяйством, если захотят его держать. Но в одиночку нам не справиться, как ни старайся, без государственных программ развития. Почему сельская молодежь должна жить вхудших условиях, чем городская? Ведь это выходцы из села в основном сейчас воюют на СВО, нам командиры пишут, говорят, что там сплошь деревенские парни. На них держится армия, страна.
Дорогой на базу «Рассвета» невозможно не залюбоваться цветущими гречишными полями. Их возделали на месте брошенных огородов. Раньше-то семьи по 40–50 соток обрабатывали, теперь 5–10, не больше. Заросшие бурьяном, полынью да тополем участки «Рассвет» расчистил, обработал, в оборот ввел. А гречка – культура сильная, неприхотливая, сорняки ей ни по чем, и в восточной земледельческой зоне Алтайского края она чувствует себя прекрасно. И совсем не лишняя для хозяйства, выращивающего зерновые на 1200 гектарах.
Разговор зашел о цене на зерно, и снова не слишком радостный. Про постоянно растущие расходы на производство и низкие закупочные цены, которые никто повышать не торопится… Впрочем, это уже совсем другая история.
Уезжать из Овчинниково, где благоухали в предчувствии дождя травы и на «волшебном» крыльце местной школы уже собирались подростки, не хотелось. Поднявшись на холм, фотокор Олег Богданов таким и запечатлел это обычное алтайское село. Из души рвались забытые напрочь песенные строчки: «Деревня моя, деревянная, дальняя…».
Факт (врезка)
Сельский актив занимается оформлением документов на присвоение школе села Овчинниково имени Героя Советского Союза Афанасия Смышляева. Старожилы его помнят и не дают забыть молодым. На улице Центральной, где до войны стоял дом Афанасия Спиридоновича, сельчане поставили памятный камень. Похожий стоит и в Венгрии в местечке Кишкорпад, где в апреле 1945-го героически погиб наш земляк.
Цитата: «Нашей молодежи вечером пойти некуда – клуб-то закрыли, обескровили село. Прежний глава сельсовета все единолично решил и подписал. И не надо говорить, что при подушевом финансировании ничего от него не зависит. Если бы он только захотел, поговорил с людьми, заручился нашей поддержкой, ДК оставили бы, я на 100% в этом уверена».
Тамара ПОПОВА